— О Боги, — вздохнул Юкенна. — Не слишком ли много роскоши для пришельца из Загорья?
— Еще бы, — ухмыльнулся Покойник. — Мы с ним потом всю эту конуру перестроили, обставили... сам понимаешь, нам барахло Порченого как-то ни к чему.
— А мне и правда можно пойти в порт? — торопливо спросил он.
— Вы и не можете помнить, — отрезал Кенет. — Но я вас прошу: не надо тратить на меня сил. Вам меня не уговорить. Вы хотите заполучить то, чего не понимаете... чем даже распорядиться не сможете.
Весьма маловероятно, что он совершит ошибку, могущую повлечь его падение. Это очень опасный противник, и он пришел надолго. Злосчастный господин Тосин не выдерживает с ним никакого сравнения. Я был весьма удивлен, когда этот последний отделался опалой и ссылкой в провинцию: я предполагал, что Тагино этим не ограничится. Впрочем, что отложено — не отменено, и за жизнь Тосина я опасаюсь всерьез, хотя и сочувствия к нему не испытываю...
Шелковые рукава замершей с последним аккордом танцовщицы трепетали на мнимо неподвижных руках. Мастерское исполнение, что и говорить. При других обстоятельствах Юкенна от души насладился бы необычной пляской. Но он не выносил, когда радость превращают в развлечение. Что-то из нее при этом уходит, что-то очень важное. Наверное, то, что и делает ее радостью.