— Ну и что? — не уступал Юкенна. — Если тебе так уж охота объяснить ему то, чего он еще не знает о верности, ты мог бы просто дать ему почитать воинский канон.
— Для малыша, — ответил Кенет. — Простудится еще — голышом по росе скакать.
Толпа придворных, бормоча нечто невнятное, но вполне могущее сойти за соболезнования, сочла за благо покинуть Павильон. К такому повороту событий никто из них готов не был. Им еще предстояло найти подобающие случаю слова — и лишь потом предстать перед королем.
— За что? — оторопел Кэссин. Он был так растерян, что даже не протестовал.
К воротам неспешно приближался долговязый мучитель Кэссина. Именно на него и был устремлен взор Гобэя.
Кэссин и учился. И уставал с непривычки попервоначалу безмерно. И промахи у него, бывало, случались. Иногда он путал пакетики с травами — то-то бед бы натворил без неусыпного надзора Вайоку! — иногда сыпал в ступку еще не высушенные или, наоборот, пересохшие семена. Особенно худо ему приходилось, если нужно было не просто заготавливать впрок обычные лекарственные зелья, а срочно составлять целебное снадобье на заказ. Старик Вайоку мало-помалу начал подпускать Кэссина к этой ответственной работе, и Кэссин старался что было сил. А когда сил и старания больше, чем умения, рано или поздно неприятностей не избежать.