— Вот и радуйся, — безжалостно заключил Тхиа, — что тебя именуют всего-навсего мастером. По сравнению с обычным героем ты еще дешево отделался.
Первый порыв ярости заставил Лиаха подкатиться — нет, не к удобно воткнутому в пол ножу, а к двери. Даже и связанными ногами пнуть ее можно так, чтоб захлопнулась... но она не захлопнулась. Дверь лишь бессмысленно сотрясла стену. С потолка посыпалась наспех сделанная побелка. Кусок штукатурки рухнул рядом с Лиахом, разлетелся в мелкие дребезги, запорошил лицо и глаза, пыльным облаком осел на мокрые от пота волосы. Лиах чихнул и тихо выругался.
— А если мы мерзкие-премерзкие, — прищурился Тхиа, — и станем тебя как своего вассала заставлять делать всякие гнусности?
— Почему такая темная? — удивленно спросил он, недоверчиво притрагиваясь к полотну.
— За пройдоху, — поправил Наллен, — а на одном пройдошестве во главе заговора все же ненадолго удержишься. И тут на свое счастье господин Кадеи откопал в семейных летописях сведения о сокровищах Черного короля. О короне в летописях не было ни словечка, но у дядюшки и без того голова пошла кругом.
— Ты — дух? — тихо произнес Лиах, и рука его, протянутая к брату, не смея коснуться, замерла в воздухе.