Дело в том, что я так и не сказал ему, какое правильное имя вернуло его к жизни. А Кеану и подавно смолчал. И теперь Интай постоянно пытается вызнать у нас, что же за слово я тогда произнес, как назвал его, постоянно принимается мучить расспросами то меня, то Кеану.
— Кинт, — произнес внезапно Нену тихо-тихо. — Ты это... не дай себя убить, ладно?
Ничего не понимаю. Он что же, из-за этого весь день ходил тоскливый, как зубная боль?
— Не понимаю, — продолжал кипятиться Интай. — Как ты можешь всерьез нести такую ахинею!
Каждую капельку пота на теле младшего ученика Дайра Тоари.
Ничего мне не послышалось на самом-то деле. Просто я не хотел верить, что звук этот был именно тем, за что я его и принял: приглушенным стуком захлопывающейся двери.