— Я жив, — торопливо сообщил тот. — Лиах со мной.
По правде говоря, Лиаха я очень даже понимал. Вновь обрести брата — и тут же вместе с ним лезть головой в кипящую смолу... а ну, как не успеет братишка голову оттуда вытащить?
Вранье! Тхиа невозможно не узнать, как бы он ни переменился. Лицо у него из тех, что отпечатываются в памяти навсегда и вспоминаются мгновенно. Обычное благовоспитанное вранье, которое и полагается произносить любящим родственникам в момент столь скорбной встречи.
— Иные молитвы бывают услышаны лучше, чем хотелось бы, — нравоучительно заметил Ирхада. — На то нам и ученики, чтобы...
Ты — чудовище, думал Шенно Лиах, прислушиваясь к моим удаляющимся шагам. Ты — чудовище... но ты совершенно восхитительное чудовище.
Будем надеяться, что среди писарей да казначейских счетоводов не приключился внезапный мор, а если вдруг и приключился, так не все их родственники одержимы тщеславием. Иначе я так и помру в дороге, пережидая, покуда все писаря прибудут к месту своего последнего упокоения. Причем помру от старости и никак иначе.