И тут я захохотал. Я ничего не мог с собой поделать. Лиах был прав: если сменный караул обнаружит выпитый труп стражника, мы и шагу никуда ступить не успеем. Так что слово он подобрал самое то. И ничего смешного в нашем положении не было. Но Лиах, который моими словами ругается... о-ох. Я все смеялся и смеялся и никак, ну никак не мог перестать. Трудно мне было заставить себя умолкнуть — может, оттого, что стены вгрызались друг в дружку так неистово, что от их скрежета казалось, будто у меня самого вот-вот начнут зубы крошиться. Когда стены окончили свою чудовищную взаимную трапезу, я ощутил, что зубы у меня и впрямь болят от скрежета... а скулы — от смеха.