— Значит, дубинка, — удовлетворённо кивнул монах. — Складная. Небось, с выдвижными медными шипами?
Пламя из ствола выбивалось почти на полметра, яркое, жёлтое, ослепляя Семёна и мешая ему толком целиться. Потому Семён лупил веером — кому достанется, тому и достанется.
— Потому Кардинал и дал объявление в линию связи от имени Дубля Двадцать Пятого: только ты, Симеон, мог знать, кто такой этот Двадцать Пятый! И только ты мог получить Кардинальское письмо. Потому что знаковая пластинка Двадцать Пятого имеется лишь у тебя. Золотая.
— Нет, в дохлых, — огрызнулся Семён. — Скажешь ещё! Ни в кого я стрелять не собираюсь... пока что. На всякий случай пушку готовлю! Может, пугнуть кого придётся. — Семён направил ствол в небо. — Поехали!
Отверстие прохода заросло, едва Семён вбежал в коридор следом за ремонтниками; стена позади Семёна почти сразу мелко завибрировала — низкий гул заполнил коридор.
— А оружие в бою добудешь, — жизнерадостно пообещал второй охранник, целясь Семёну теперь в живот. — И погибнешь славной смертью, перепутав ствол с рукоятью, — и снова захохотал: с чувством солдатского юмора у второго всё было в норме.