— Вон оно что, — Семён улёгся на траву, закрыл глаза. — Ты, братец, ещё и эстет, надо же... Это хорошо. Будет время — о картинах побеседуем: об импрессионизме... о модернизме... о значении «Чёрного квадрата» Малевича для современно... — Семён уснул, не договорив.
— Опаньки! — радостно воскликнул Мар. — Старший техник обнаружился! Вместе с молодняком. Сбежали, болезные, из птичника... то есть из Инкубатора! Молодцы. А я думал, что никогда их больше не увижу.
— Отец Вуди, ты как? Живой? — крикнул Семён, подбегая к монаху. — Руки-ноги целы?
— Этого не может быть, — помотал головой Заман. — Сюда невозможно попасть никому постороннему! Исключено!
Сегодня за стойкой находился незнакомый Семёну портье, весьма отличавшийся от вчерашнего, лощёного: мордастый, плохо выбритый, широкоплечий, в казённом костюме, белой рубашке с чёрным галстуком и в шляпе. Портье, который более всего походил на работника спецслужбы, чем на сотрудника гостиницы.