Она схватила документы и впилась в них взглядом. Зашуршали листы, которые женщина откладывала в сторону, пробежав глазами.
Стрелки завертелись в обратную сторону, отсчитывая ход времени назад.
Но беда заключалась не в этом. Евина жадность распространялась преимущественно на чужое.
Нюта вцепилась в подол платья так, что побелели костяшки пальцев.
«Не стали переносить окно, оно осталось там же, где и было. И стену не двигали».
Олейникова привстала, не сводя глаз с Иннокентия.