Наконец голоса стихли, и Маша решилась пройти в дом. Сталкиваться с Анциферовым и вновь выслушивать его разглагольствования ей не хотелось.
– Нет, не обманывают. Мне тоже очень жаль.
Маша подскочила бы, если бы не стояла на одной ноге.
Брат вышел через десять минут – взмокший, но довольный.
И в глазах Евы вдруг сверкнула такая ярость, что мать опешила и свернула разговор.
Именно от Нюты Успенская узнала, что первым ее крики о помощи услышал Гена Коровкин. А потом во дворе зашлась в диком лае Тявка, и стало понятно, что случилась беда.