– А подозрения отвести! Слушай, Матюша, – Марфа схватила его за руку, – а колья в эту яму были глубоко воткнуты?
Маша живо представила себе белокурого немногословного Марка Освальда, юлящего Анциферова, его супругу, наливающуюся яростью в крошечной комнатушке: «куда делся Кешка?!» И ей стало совершенно ясно, что один из участников этой сцены не мог поступить так, как они представили.
Маша чуть шевельнула головой, пытаясь сбросить край капюшона. Но тотчас отозвался внутренний голос. «Не шевелись! – тревожно шепнул он. – Не двигайся! Пускай он уйдет…»
Перед ним стояла невысокая полная девушка с серыми глазами. У девушки были могучие крестьянские руки, широкие плечи и тяжелая грудь, перед объемом которой спасовал бы любой бюстгальтер.
Марфа толкнула дверь, и Успенская шагнула внутрь. С губ ее снова сорвался восхищенный свист, второй раз за этот день.
Подумав о третьем варианте, Успенская хмыкнула. Выражение «гадить под окнами» в этом случае приобретало буквальный смысл. Вот только кому понадобилось бы…