Но мать Евы была не так далека от истины, как ей хотелось. Ева никогда не простила родителям равнодушия к ее беде. «Внешность – не главное, – зло передразнивала Ева слова матери. – Для тебя, конечно, не главное! Ведь не тебя же дразнили уродиной восемь лет подряд».
Лес встретил их безмолвием. Ни пения птиц, ни шелеста ветвей… Джолька бежала по тропинке, точно собака, ведущая хозяина привычным маршрутом. Слышно было только шуршание травы под ее копытами и под Машиными сапогами.
– Где ты их взял? – ошеломленно спросил он.
Матвей встал, очень спокойно отодвинул тарелку, взял с подоконника телефон и набрал ее номер.
От села до железнодорожной станции – десять километров. Пустяки, дойдет быстро.
И тот человек, что прятался в зарослях бузины, тоже стал виден отчетливо и ясно.