Теперь Маше стало ясно, почему Олейников рассердился на Нюту, доставшую браслет: она спутала ему все карты.
– Что ты молчишь? – обернулась мать. – Скажи, что бы ты сделала с воровкой?
Если красит, то ничто человеческое не чуждо этой суровой, страшноватой, похожей на индейца старухе.
– Я что, многого прошу? – осведомился он. – Всего лишь сократить твое пребывание здесь на пару дней. Мне действительно очень важно, чтобы ты поехала со мной. У меня сейчас не самое простое время, мне нужно, чтобы ты была рядом.
«Глупо. Если в ельнике никого нет, то я зря надрываюсь. А если кто-то есть, он и сам на меня наткнется».
Эта мысль вносила досадную нотку, диссонирующую с прекрасным летним днем и дорогой через поле. Чтобы избавиться от нее, Маша принялась наблюдать за остальными.