— Мальчики, обед уже остыл, — твердым голосом Дарьи заявляет распорядок дня.
Виктор за всю свою жизнь все-таки несколько раз дрался, и в принципе, наверное, накостылял бы разошедшейся подруге, но его остановило выражение ее глаз. Смотрел на него из Ирки совершенно другой человек — жесткий, властный и знающий, чего хочет. Это перерождение покорной, как пластилин, девушки, всегда с восторгом смотревшей ему в рот и ловившей каждое слово, было ошеломляющим, словно ушат ледяной воды.
— Это и удивляет. Я был уверен, что вы взяли цифру с изрядным походом.
— Я не буду действовать в отрыве от основной группы, — заводит старую песню летеха.
Верчу в руках натовскую каску. Легкая, а по силуэту очень на вермахтовскую похожа. Приходит в голову идея. Вообще-то она достаточно идиотская. Ну да сегодня день соответственный.
— Но интересно, как он мог кого-то насиловать, если был импотентом?