Прибавляем газу — и я определенно хренею, увидев нескольких эльфов. Мертвых, в причудливой одежде, причем у одного из них видны длинные уши. Дальше страшно окровавленный гном. Гномша то есть. Вычурными одеждами они странно выделяются среди обычных мертвых горожан. Толстая гномиха стоит как тумба. Что за дьявольщина…
— Э, шутишь? Эта вещь — Машина Тысячи Смертей, Хан поля боя.
— Атака через час. Мутабор, готовность? — спрашивает устало Николаич.
— И с чего это вы посчитали, что оно могло за рубеж рвануть?
— Не жизнь, а каторга! — сказала боевая подруга.
И наконец — можно идти за стол. Потому что жрать хочется — аж из глаз искры. Останавливает Надежда. Напоминает — у нас морф. И руки пришивать к заднице лучше сейчас — пока клиент жив. На обернувшемся это делать не стоит — обидно будет уколоться об иглу или поцарапаться скальпелем. А в нашем состоянии это — раз плюнуть, чуть-чуть ошибиться и уколоться… А после еды — и вовсе не пойдет.