Решит-бей принял меня очень тепло и сказал, что на экзаменах остался доволен моими знаниями французского. Но, взвесив всё, решил, что не сможет избавить меня от козней и несправедливости коллег в будущем. Теперь о работе, про которую шла речь в записке. Решит-бей предложил мне преподавать французский язык его дочерям.
— Что ты говоришь, абла! — воскликнула я, широко раскрыв глаза.
Я упрямо потупила голову и принялась рассматривать кончики ботинок.
Кямран не обратил внимания на мои слова, даже не удостоил меня ответом. Встав ногами на ветку, он высматривал наверху следующее удобное местечко.
Жалость незнакомки задела моё самолюбие и вернула силы.
Сама пристроилась на кровати и принялась болтать ногами.