Дней за десять до этого я купила Мунисэ настоящую никелированную кроватку, украсила её кружевами, словно постельку для куклы. Ведь она была уже взрослой девушкой, которая скоро наденет чаршаф!
У женщины вдруг подкосились ноги, её тело обмякло и опустилось на пол. Я подумала, что бедняжке плохо, хотела поднять её. Но она с плачем металась по полу, обнимая и целуя мои ноги.
Мюжгян была очень некрасива, но для меня это не имело никакого значения. Я была младше всего на три года, но с детства привыкла считать Мюжгян совсем взрослой. И теперь, хоть разница в летах проявлялась всё меньше, моё отношение к ней не изменилось, и я по-прежнему величала её абла.
— Разве люди, которых я вижу, могут развлечь?
— Вот уж дудки! Разве я скажу ещё кому-нибудь такое?
Мюжгян замолчала. Молодая женщина умела сохранять присутствие духа, держать себя в руках даже в самые трудные минуты жизни, но сейчас она плакала, как ребёнок.