Штабс-капитан Мецишевский откинул деревянную крышку. Глаза смазал маслянистый блеск слитков. Вот она – разница в стоимости между привезенным и отправленным. С Конфедерацией торгуют за золото? Теперь часть его вернется в Чарлстон. Часть уйдет в оплату за хлопок. Остальное – в оплату работ по «Невскому». А кое-что останется и в корабельной казне… Даже жаль, что этот рейс – первый и последний. «Невский» наконец привезет в Чарлстон достаточно сырья и денег, чтобы получить броню.
– Какую определю… Давайте, Евгений Иванович, начистоту.
Он хлопал по чугунному стволу, словно кавалерист – по шее коня, сломавшего ногу. Капитан Уэрта не нашелся, что ответить. Совершенно не ожидал, что к пушке кто-то будет относиться как к живому существу. Держаться за нее, даже сломанную и разбитую. Привык к другому… К идиотам, которые из невежественного интереса сунут в воздушную камеру заряд пироксилина.
Только тут подскакивает сопровождение – ловкий человек в цивильном сюртуке, поношенном ровно настолько, чтоб не принимали за шпиона с Севера. Да и колокол предупреждает о скором отправлении. Пора в вагон.
Вот тощий, лохматый медведь с надписью «Ru– ssia» вдоль шкуры, за спиной, словно ружье у охотника, «глаголь» виселицы, в лапах – поводки. Со сворки рвутся собачонки: Румыния, Сербия, Черногория, Словакия, Чехия. Турецкий павлин и венгерский олень изображены с куда большей симпатией…