Она виновато опустила голову. Но пусть лучше ему будет больно от жестоких слов, чем от убийственной магии ее проклятого и люто ненавидимого тела, даже мимолетное прикосновение к которому приведет его к безумию и гибели прежде, чем вспыхнут бешеным огнем руны в ее глазах и на спине.
Гончие, не замедляя шага, молниеносно растворилась среди деревьев. Но ненадолго: не успел рыжий смахнуть пот со лба, как она уже вернулась и, встав на прежнее место, знаком показала, чтобы не вздумали шуметь и отходить далеко. Люди послушно скучились, развернулись лицом к молчаливому Лесу, который все еще в упор не замечал вторгшихся на его территорию посторонних. Волкодавы слаженно окружили чужаков, эльфы натянули луки, люди ненадолго замерли. Приготовились к чему угодно, вплоть до засады из десятка голодных хмер за ближайшими кустами, внушительно бросили руки на рукояти мечей и настороженно застыли.
— Ну… точно не знаю. Полагаю, древние и здесь все продумали и избавили твой народец от соблазна сбежать в последний момент или, чего доброго, позариться на Ключи и их силу. Утверждать, конечно, не берусь, но другого объяснения пока не вижу. Элиар, не вздумай проверять! Я совсем не уверен, что мы одни! Лучше просмотри вторым зрением эту полянку, а то вдруг Орден успел сюда раньше нас?
Эльф жутковато скрипнул зубами и вдруг с силой ударился затылком о прочный камень. Да так, что искры из глаз посыпались. Затем еще и еще раз, через боль и дикую ломоту в ушибленной голове, пока не полегчало. К счастью, самоистязание помогло: отчаяние неохотно отступило куда-то вглубь, глухая тоска неспешно уползла в свое логово, а на смену ей вернулся холодный разум пятисотлетнего бойца, привыкшего к трудностям и не ждущего милостей от судьбы.
— А… где тогда Амулет? Где этот чертов камень, который нам надо достать и зарядить?
— И правда, не стоит, — согласно кивнул Велимир, оправляя короткую бородку. — Рана свежая, недавно открылась… обожди немного. Не надо рисковать.