И я сразу ему поверила. Было в его неистовстве и в том, как он его обуздал, нечто такое, что потрясло и захватило меня. Опасность под контролем. Угроза в надёжных путах. Неужели гнев — единственная эмоция, которую он переживает с такой невероятной силой? Или он таков во всех своих проявлениях?
— Достаточно. — И добавляю: — Неужели ты действительно собирался стоять и наблюдать, как твой дядя избивает пацана?
Едва я закончила накрывать на стол, как появился Брюстер.
— А может, не надо? — мнётся она, когда я делаю ей это заманчивое предложение.
— Только тронь этого пацана — башку снесу и на собачий корм продам!
— А мой священный долг старшего брата требует, чтобы я спас тебя от себя самой.