— Я пришел, чтобы услышать твое признание. — Копье скользнуло к животу Горы. Григор рубанул мечом, но промахнулся. Копье плясало вокруг меча, как змеиный язык, шмыгая то вверх, то вниз, метя в пах, в щит, в глаза. Гора по крайней мере — очень большая мишень. Принц не промахнулся ни разу, хотя ни один из его ударов не мог пробить панцирь Григора. Дорниец продолжал описывать круги, то делая выпады, то отскакивая назад, вынуждая громадного рыцаря все время поворачиваться в его сторону. Клиган постоянно терял его из виду — узкая глазная прорезь сильно ограничивала поле его зрения. Оберин хорошо пользовался и этим, и длиной своего копья, и собственным проворством.