– Лысы-ы-ый… Ирбис, кажись, я живой! – радостно хохотнул Весельчак, сияя, как начищенный золотой. – Гляди, нога как новенькая!
Пацан прошипел сквозь зубы страшное проклятие, но все-таки поднялся и, угрюмо набычившись, отправился восвояси. Благодарить тоже не стал: много чести ушастому, перетопчется. Потерпит еще немного мой скверный характер, ставший на время еще отвратительнее из-за слияния со вспыльчивой Траш. Но зря я сдерживался столько времени, что ли? Хватит и того, что шкуру его плешивую в очередной раз вытащил. Наверное, не надо было стараться, тогда и не случилось бы ничего? И он не успел бы подсмотреть то, что не положено?
– Как чуял, что пригодиться! Радуйся, рыжий: сейчас приложим, кровушку остановим, а там, глядишь, и убивать тебя не придется!
– Сам знаю. Но Седой вчера сказал… эй, Темный, ты ведь с Беликом пришел?
– Как же их много… – сглотнул стоящий рядом Муха.
– Какая жалость! Она оказалась слишком слаба.