— Мать вашу, — все же вырвалось сквозь зубы.
— Внимание! Циркулярно! Десять ноль одна! «Субботний вечер»! Повторяю! «Субботний вечер»! Это не учебная тревога! Десять ноль одна! «Субботний вечер»! — Голос был тот же, но интонация совершенно другая. В голосе слышался страх и сильное напряжение.
— О, а вот и наши доморощенные красные, — улыбнулся Кабан. — Куда ходили на этот раз, что так скоро вернулись?
— Там дома какие-то! — послышался голос Андрея Макарова.
— А тут вижу, ты идешь, — продолжала она. — И ловлю твой взгляд. Я чуть в обморок не рухнула. У тебя его глаза. Ну, в точности. Такой же пронзительный черный взгляд. Вроде как звериное что-то в нем. Но такая глубина в нем, если присмотреться. Глубина, ум и печаль какая-то. Надо же, думаю, как похож…
В голосе молодого человека сквозило что-то странное, похожее на подозрительность. Ему действительно казалось подозрительным то, какой уровень осведомленности был у профессора насчет объекта. Он даже точное местонахождение знал.