— Чего смотришь, блаженный? — равнодушным голосом спросил Илья у Николая.
— Ухты! — Рыжая облокотилась подбородком на ладонь и стала медленно теребить пальцами спадающий до шеи локон. — А я ведь что-то такое предполагала. К такому парию другое имя и не пристанет. Разве что Геркулес. — Она подмигнула.
— Понятно. А про иммунитет к пси-волкам? Это тоже секрет? — Васнецов уставился на собеседника.
Мраморный пол под ногами задрожал. Может, от топота безумной массы людей? Или…
— Мама, — шептала она. — Мамочка, мамочка. Тоби, не бойся.
— А наша непримиримая воинственность — лишь ответ на мужской беспредел и насильнические амбиции. Видишь уродство на моем лице? Это ведь не ожог от вспышки ядерного взрыва и не поражение кожи радиацией. Много лет назад, перед судным днем, один ревнивый ублюдок плеснул мне в лицо кислотой. Потому что он был ничтожеством. Как и ты, что берешь в плен женщин и привязываешь к ним бомбу.