— Сто шестой. Подполковник Васнецов. В девять тридцать пять циркулярно получен сигнал «Пасмурное настроение». Прошу подтвердить.
— И я по тебе тоже соскучился, стерва, — кивнул он, зло улыбнувшись.
— Да нет. Десяток патронов за каждого в сутки. Если двое суток, то по девять патронов за день. Три дня по восемь патронов. Патроны любые для нарезного огнестрельного оружия. Или одна медвежья шкура за двоих. Короче, я вам дам квитки. Это временная регистрация. Там печать моя и дата и время. И срок постоя. Превысить срок можно не более чем на два часа. Если хотите продлить, подойдите к любому патрулю или идите прямиком сюда. На пост. Носите их всегда с собой и показывайте патрулю по первому требованию. Смотрите, чтоб не спер никто. Хотя суточные квитки не нужны никому. Вот недельный могут спереть. Таких ворюг мы сразу на арену. Да, для внутреннего потребления вам нужны наши местные деньги. За один патрон даем либо два условных рубля, это белые монетки, либо двадцать желтых. При уходе можете остаток обменять у нас. Но уже пять рублей за патрон. Такие правила.
Она схватила его своими руками и сильно их сжала, стараясь удержаться на ногах, найдя опору лишь в Николае. Но всю ее сводила судорога. Она дрожала и кричала от жуткой боли, терзающей все ее тело и разум.
— Сталкеров. Они вооружены. Будите всех. Мало ли что.
Я эти слова помню очень хорошо. И больно мне. Нам было мало предупреждений от самих себя. От тех из нас, кто писал об этом. Кто снимал об этом. Нам было мало зловещих предвестников апокалипсиса. Нам было мало Хиросимы. Мало Нагасаки. Нам оказалось мало Чернобыля. Мы отмахивались от случающихся все чаще природных катастроф и от выпадающего все реже снега. Нам всего этого оказалось мало, и мы получили все сразу. Скопом!!!