– Аллаху?!! – затрясся отец Митрофаний, мелко крестясь.
– Не-е-ет! – замахали руками, ушами и головами на длинных шеях члены синдиката.
– Как ты посмел нарушить мой покой, козявка?! – наливаясь черной злобой, прошипел темный бог египтян.
– В смысле пьяный, шеф! Я таким его еще не видела!
– Приготовились, – прошептал Бывалый с вершины пальмы.
– Не,– уверенно заявил Гензель,– за неделю съедим.– Малыш уже слопал свой блин и теперь старательно выламывал шоколадную раму. Его сестренка с видом эксперта пощупала вафельные стены и кивком головы подтвердила мнение брата.