Берданка в руках, как и мосинка, второй выстрел сделать не удалось, поразил ли первую мишень неизвестно, сейчас гансы влезут наверх и причешут лесок. Карабин висит на плече.
Еще через час моих блужданий по этому лесу, небольшая тропинка привела меня к поляне со скошенной травой, что обрадовало меня до щенячьего восторга. Обувка пришла в окончательную негодность, и я шел практически босой. Осторожно выйдя на поляну, я подошел к стопу свежескошенного сена, после чего сняв уже подсохшую одежду, разлегся на ней, прикрыв глаза. Усталость мигом накинула на меня дремоту, и я провалился в глубокий сон.
Там стояли два немца и о чем-то разговаривали, один из них держал в руках карабин и на моих глазах одевал на него штык-нож.
- Огонь, - скомандовал я нажимая на спусковой крючок.
- Товарищ политрук, горючка на исходе, - сказал я особисту.
- Да?- тоже принюхиваясь, задумчиво спросил я.