Там стояли два немца и о чем-то разговаривали, один из них держал в руках карабин и на моих глазах одевал на него штык-нож.
- Огонь, - скомандовал я нажимая на спусковой крючок.
- Товарищ политрук, горючка на исходе, - сказал я особисту.
- Да?- тоже принюхиваясь, задумчиво спросил я.
- Отец у меня был, из мещан. В четырнадцатом пошел добровольцем в армию. Три года воевал за Россию во Франции в одной из бригад, там получил офицерское звание. Когда началась революция, он тогда и остался вместе с другими офицерами во Франции. Отвоевал в Иностранном Легионе, после чего женился на моей матерью, она с семьей эмигрировала, там они и встретились. В двадцать четвертом родился я.
- Это те, кто самогону успел хлебнуть. Разморило их, на ходу засыпают, - спокойно пояснил появившийся Иванов, и взял из блюда одно моченое яблоко и захрустел им.