– И что же, – в глазах собеседника проявляется интерес, – вы так можете… каждого?
– Милорд… – отвешивает мне вежливый поклон капитан Байер. – Я не опоздал? Мы спешили…
– Могу ли я узнать ваши имена? А то как-то некрасиво выходит: мое имя вы знаете, а я о ваших и догадываться не могу.
Отходим с ним в сторону и поднимаемся по лестнице на боевую площадку.
Оставшиеся в тылу орденские пехотинцы, бросаются к крайним палаткам. Отчего-то я совсем не удивлен, увидев, как влекомые, ранее скрытыми канатами, из палаток начинают выдвигаться такие же рогатки. Понятное дело, что столь же основательное заграждение, как впереди, здесь устроить невозможно. Но затруднить возможность отхода – вполне по силам. Да и кроме этого, здесь есть ещё один неприятный сюрприз.
Проскочившие эти облачка всадники ничуть не походили на отравленных или одурманенных. Тога, позвольте спросить, за каким рожном эти фокусы? Ничего, кроме того, что облака дыма затрудняли видимость на ограниченном участке, не произошло. Разогнавшиеся конники проскакивали этот участок за несколько секунд.