– Я никому ничего объяснять не собираюсь. И возвращаться не хочу – ни домой, ни в школу.
Гигантская иссиня-черная грозовая туча медленно плыла над городом, со всей щедростью рассыпая из своего чрева молнии, будто желая разобраться, куда же подевались принципы морали и справедливости. В конце концов она отползла на восток, откуда еще доносилось слабое сердитое ворчание. И тут на землю внезапно обрушился страшный ливень. А потом наступила удивительная тишина. Хосино встал, открыл окно, впуская в комнату свежий воздух. Свинцовая туча исчезла без следа, уступив место редким и мелким облакам. Все дома в округе стояли вымытые дождем, ставшие заметными кое-где трещины в стенах чернели, как набухшие стариковские вены. Капли с проводов срывались вниз, собираясь на земле в лужицы. Снова появились прятавшиеся где-то от грозы птицы и сразу подняли нетерпеливый крик, вызывая на расправу очнувшихся после дождя насекомых.
– Ну и слава богу, – сказал Хосино. – А здорово здесь, правда, Наката-сан?
– Да. Наката по очень большим мостам ехал.
Она сделала глубокий вдох – как человек, вынырнувший из глубины на поверхность. Искала слова. И не находила.
– У тебя замечательное тренированное тело. Лицо очень красивое. Уж не знаю в кого, а впрочем, какая разница. Может, немного своеобразное. Но ничего плохого в этом нет. Мне, во всяком случае, нравится. Поворот головы – замечательный. И с самой головой все в порядке. И между ног тоже. Остается только позавидовать. Скоро все девчонки по тебе с ума будут сходить. И чего ты недоволен своей шкурой – не пойму…