– Но ведь так и покалечить кого-нибудь недолго, а?
Смотреть на нее стало тяжело, и я закрыл глаза, но тут же открыл, чтобы убедиться, что она никуда не делась.
– У тебя рюкзак вроде символа свободы. Не иначе, – сказал Осима.
– Интересно, что она здесь писала? – обратился я к Осиме.
– Соната сама по себе несовершенна. Уж на что Роберт Шуман понимал достоинства фортепианной музыки Шуберта, и тот эту вещь назвал «божественным многословием».
Думаю, да. Но если вы хотите получить более точную информацию, лучше, наверное, прямо спросить у военврача Тоямы.