— Чего? — возмутилась Лисица, по такому случаю приподняв мокрое полотенце со лба.
Но та вцепилась на совесть. В приступе раздражения некромант рубанул воздушной петлей по ее конечности, которая повисла на теле мужчины, по-прежнему не желая расставаться с добычей. Ледяные пальцы осиротевшей руки продолжали давить на горло жертвы с явным намерением придушить. Багровые пятна расползались по его светлым одеждам, а проклятая волшебница, ничуть не смущаясь потери, уже заносила для удара вторую руку. Она не испытывала боли, ее остекленевшие глаза смотрели сквозь Дина, а растопыренные пальцы тянулись к нему, невзирая на опасность. Но главным было не это. Вокруг резко движущейся фигуры шептуньи витал сладковатый аромат смерти. Такой знакомый для некроманта. И… такой непривычный одновременно.
— Хлоп! — Кошка оседлала живое «бревно», поскользнувшись, когда оно резко вильнуло. — Бамс! — пнула надоедливого головастика. — Ой! — обзавелась венком на шее. — М-дааа, — протянула, глядя на Лису.
Выбравшись из переулка, Жозефина подняла глаза и посмотрела на второй справа столик за панорамным стеклом кафе. На удивительно юном личике ведьмы, которая уставилась на широкие плечи и серебристо-серый затылок сидевшего спиной мужчины, застыла странная смесь любопытства и нерешительности. Так идти или нет? Девушка вздохнула, нервно сжала пальцы на измятой записке и, сунув ее в карман, бросилась прочь.
— И чего жрецы боялись, интересно? Гнева богов, что ли? — пробормотала Адель, остановившись посреди зала.
— А зачем тогда я цыплячью кровь покупал?