Да, здесь все проржавело еще сильнее. Проломы шириной в одну, две, а то и три шпалы попадались все чаще, и стрелок начал уже опасаться, что в конце концов там будет такой широкий провал, что им придется либо повернуть назад, либо идти по самим рельсам, балансируя на головокружительной высоте над пропастью.
— Чем больше сожрешь, тем звончей перданешь, — вставил Золтан.
Мальчик послушно сел. Стрелок примостился на корточках рядом — так, чтобы его тень падала на парнишку.
— А тебя это терзает, потому что из-за тебя умрет человек?
— Во сне не вертись, — сказал он, — иначе рискуешь проснуться в аду.
А позже, когда на земле воцарилась ночь и разразилась гроза, когда дождь хлынул гремящим потоком с небес, когда в вышине, точно черные призраки, клубились тучи и молнии вспышками голубого огня омывали извилистые лабиринты узких улочек Нижнего Города, когда кони стояли в стойлах, свесив головы и опустив хвосты, стрелок взял себе женщину и возлег с ней, как пристало мужчине.