— В Нихранире не осталось живых, но я нашел то, что вы просили. Вот они…
Змейка зашевелилась; подняла голову, пару раз взмахнула крылышками, но вместо того, чтобы взлететь, юркнула мне в рукав и, судя по ощущениям, обернулась вокруг руки. Я попытался ее достать, но она тут же заерзала, и я счел за лучшее оставить как есть. Подожду, как успокоится, а там уже и достать попробую… И запереть где-нибудь до разбирательства. Что все-таки такое подсунул мне Арагорн?..
Закончив купание, она перебралась из ванны на массажный стол, предоставив рабыне — позор, у нее осталось всего две личные рабыни! — растирать ее тело благоуханными маслами, придающими ясность уму и свежесть телу. Признаться, она предпочла бы раба-мужчину, с которым процедуры можно было бы продолжить, но… Не хотелось рушить образ третируемой мужем страдалицы, да и не нашлось никого, удовлетворяющего ее вкусы. Да, муж… Мысли о нем, ранее носившие исключительно негативный оттенок, потекли в нейтральном, рациональном, ключе.
— Я так и знала, — вздохнула джинна, поднимаясь. Я не рыцарь, а вполне себе шаман, так что помогать ей с этим не стал. — Все время с этими лестницами что-то случается… Благодарю за помощь.
Столь ошеломляющего зрелища, как то, что открылось моим глазам через щель в приотворенной двери, я, пожалуй, не видел даже в том замке в междумирье, где мы искали дверь. Крооргина устало опиралась о стену, держа в руках плетку; рядом на полу лежала Миэла в разорванной одежде, которая и раньше-то не особенно скрывала ее прелести, а теперь и вовсе выставляла их напоказ. Миэла была связана причудливо обтягивающей тело веревкой, вокруг были разложены разнообразные предметы, часть из которых ассоциировалась скорее с секс-шопом, а назначение остальных казалось мне неразрешимой загадкой.
Подлетела сова; я выдал ей еще пару амулетов. Сама сообразит, когда и куда кидать… А я тоже подкину парочку.