— Как это я не заметил? — Я пощупал языком дырки.
Мы вошли в вестибюль, где нас уже ждала Саманта. Увидев Исаака, она очумело мигнула.
— Эти рисунки — часть единой композиции, и это единство должно быть восстановлено.
В заурядности нет ничего постыдного, нет ничего аморального. Я не верю, что в реестре Господа Бога гении стоят выше обычных людей. Разумеется, они привлекают внимание, прежде всего потому, что редко встречаются — один на миллион, а может, и того меньше. Для всех нас это означает лишь, что надо постараться быть первым среди оставшихся 999999 душ. Чем выше вы в этом списке, тем ближе вы к тому, с чего гений только начинает.
Первый бал. Все смотрят на нее одну, не только кавалеры, и дамы тоже. Кто-то завидует, кто-то осуждает, кто-то боготворит ее. Вот она спускается по широкой лестнице, нет, не спускается, а идет по облаку. Тиару удерживает столько шпилек, что кажется — сейчас голова отвалится под их тяжестью и укатится вниз по ступеням. Вот она танцует, пьет шампанское. Молодые люди снова и снова берут ее за руку потными пальцами. Мама показывает ей на стройного молодого человека в тесном фраке. Льюис. Льюис Мюллер.