Все это казалось мне важным, но для Мэрилин не имело никакого значения. У каждого из нас свои интересы, и дело того, кто вас любит, прилежно демонстрировать, что он эти интересы разделяет. Только я Мэрилин больше не любил.
— Правда. Я увлеклась гранжем. Ходила во всем фланелевом и купила себе гитару.
На палубе собрались матросы. Она упала, сказал им Соломон. Хотел сказать. А вышло «Sie fiel». Команда была английская. Его не понимали, он только под ногами путался, бормотал что-то непонятное. Соломона отправили обратно в трюм, он не хотел идти, четверо матросов силой оттащили его вниз.
Если я чему и научился за годы работы в мире искусства (то есть, если считать, что Мэрилин меня больше ничему не научила), так это тому, что живем мы здесь и сейчас. Цены на недвижимость взлетели до неприличия, я помог Руби и Нэту найти другую работу, заплатил каждому зарплату за год вперед плюс премия и пустил слух, что я выхожу из бизнеса.
Мэрилин никогда раньше этого не говорила.
Очень хотелось спать. Так всегда бывает, если спишь три дня подряд. Я налил себе кофе и позвонил Мэрилин.