— А что я должен — стоять и смотреть, как ты из себя идиотку строишь?
— Она всем сказала, что Крейк был педофилом. — Он хихикнул.
— Вы ее квартиру хорошо осмотрели? Черт! Да что ж такое?!
Я пошел во второй магазинчик. На этот раз Исаака я оставил снаружи. Он был только рад и попросил разрешения сбегать пока через дорогу и купить тефтелей. Я дал ему десять баксов, и он рванул от меня во всю прыть.
— Был. Что верно, то верно. Снесите в полицию, если хотите. Я даже могу позвонить кое-кому, чтобы вам поспокойнее было. Хотя я наперед знаю: ни черта они не смогут сделать. Вы понятия не имеете, кто он, понятия не имеете, он ли это письмо написал. А даже если это он, тут все в рамках закона. — Макгрет ухмыльнулся, и мне стало жутко. — Такие письма писать не возбраняется, это в Конституции записано.
После полудня Гудрейс вышел и начал было переходить улицу, но передумал и вернулся.