Он вспомнил время, проведенное в пещере – часы и дни тоски и тревоги, – когда он все время спрашивал себя, действительно ли туарег пришлет за ним кого-то или оставит умирать там, как собаку, – от голода, ужаса и жажды.
– Не делай этого! – взмолился он. – Ты ничего не добьешься.
Туарег подождал, пока длилась короткая агония, вытер руки о грязную простыню, подобрал револьвер и винтовку и приблизился к двери, откуда выглянул наружу.
А вот жители побережья, которые превозносили его до небес, когда он изгнал французов, впервые дав им родину и основание гордиться собой, не сумели выполнить клятву верности и забились как можно глубже в свои убогие хижины, едва почуяв опасность.
– Оружия у него нет, – заверил он и замолчал, открыв кожаную сумку. Оттуда на твердый песок хлынул водопад монет и алмазов. – С ума сойти! – воскликнул он.
– Не знаю. Отсюда никто никогда не возвращался. Никто не сосчитал дни песка и дни «пустой земли».