Офицер с облегчением улыбнулся и тряхнул головой, словно избавившись от тяжелого груза.
Он бросил последний взгляд на солончак, завел мотор, и они в очередной раз покинули москитный район, чтобы разбить лагерь там, где они разбивали его каждый вечер.
– Лучше взять его живым. Он смог бы нам рассказать, что случилось с Абдулем эль-Кебиром… Командиру это бы понравилось…
– Приготовь все. Мы выступаем через два часа… – Он показал стеком на барак, из зарешеченных окон которого семья Гаселя Сайяха следила за происходящим. – Они поедут с нами… – добавил он. – Мы доставим их в безопасное место по ту сторону границы…
Спустя пятнадцать минут на него внимательно смотрел сам министр Али Мадани – с озабоченным видом и комично нахмуренной переносицей, – восседавший по другую сторону великолепного стола из красного дерева, покрытого лаком.
– Жена туарега… Но это не то, что вы думаете, лейтенант… – пробовал оправдаться сержант. – Не то, что вы думаете… Она согласилась добровольно… Согласилась! – повторил он, умоляюще сложив руки.