Лену я все-таки задержала после шестого урока. Положила на стол ее же листок. Лена посинела, побелела и хлопнулась в обморок. Я набрала в рот воды и брызнула ей в лицо, как брызгаю на простыню, когда глажу. Убедившись, что она очнулась, я ушла. Лена лежала мокрая, сжимая в руках список претензий.
– А ты сюда еще кого-нибудь приводил? Ты уже изменял Аделаиде? Вы с ней давно живете?
– Тебе нужно переключиться, сделай хотя бы ремонт, – говорила ей я.
– Зачем ей собака? Она же животных не любит.
В тот момент я почему-то встала на сторону Аделаиды. Он привел домой другую женщину и еще позволяет себе так разговаривать. Я бы начала сюсюкать, оправдываться, либезить…
Видимо, Павлик тоже боролся за внимание, как и его отец. Только Пашка Куницын «завоевывал» маму, а Павлик – другим способом – отца, которому, по большому счету, было не до сына и не до жены. Павлику очень не хватало своего вечно занятого отца, вот он и привлекал к себе его внимание как мог, как умел.