– Конечно, не виноват, – хмыкнула Наташа, – никто не виноват.
– Потому что я еще жива. Потому что я с самого начала поняла, что ему нужно. Потому что не хочу быть зависимой. Звонить, просить и знать, что он не будет желать мне здоровья и долгих лет жизни. Он будет ждать, когда я умру. Понимаешь? Этот человек будет ждать МОЕЙ СМЕРТИ. Мне кажется, это страшное чувство.
– Прекрати. Терпеть не могу слезы! – рявкнула я.
– Ты молодая и красивая, – сказала Нелли Альбертовна, – тебе муж нужен. Семья. А от этого тебе будет только больно.
Мы с ним прожили полтора года. Больше я не выдержала. Мне хотелось выбраться из этой трясины. Я больше не могла дышать. Не могла жить. Меня раздражала помытая и разложенная на полотенце посуда – тарелочки аккуратной стопочкой, чашечки в ровный рядок. Меня раздражала его привычка гладить носки, складывать грязную посуду отдельно, не в раковину, намыливать каждую тарелку, а потом споласкивать. Меня он раздражал.
Люська встретила меня в старом драном халате с той же улыбкой на лице, которую я запомнила. Она все время улыбалась. И глаза остались такими же – безумными.