– Больше я ничего не умею, – тихо произнесла я. – Если не смогу писать эти глупости, умру. И они нас кормят, помогают выплачивать кредит за квартиру, вести достойный образ жизни, ездить отдыхать в приличные места.
«Козлову отравили. Если молодая, никогда ранее серьезно не болевшая женщина умирает от инфаркта, то вскрытие делают непременно. А я сразу заподозрил неладное, в прошлом декабре у Козловой и УЗИ, и анализы были шикарные, ни малейших отклонений. Инфаркт не вписывается в эту картину».
Но мебельщик не пожелал сесть за стол переговоров.
Продавщица не успела ответить. Привычным движением девица вытянула руку и, прежде чем кто-нибудь из присутствующих крикнул: «Стой!», нажала на распылитель.
– Жуть, – поежилась я, – как это могло случиться?
Антону оставалось лишь скрипеть зубами. Рычагов воздействия на артиста у него не было, лицедей – идиот, он не понимает, что его действия на руку серийному убийце.