— Это не у гаражей дребезжало? — оглянулась я, взбивая расческой волосы. Не поднимать же Эвани из-за такого пустяка.
— За что? — нахмурила я брови в притворной задумчивости, а затем виновато улыбнулась, опуская взгляд. — Честно говоря, мистер Калле, вчера у меня так болела голова, что я совершенно не помню, чем закончился вечер. Смутно вспоминается мне ссора между мисс Макнайт и мистером Палмером, да еще то, как вы говорили о своем визите в апартаменты невесты Патрика Мореля… Кажется, вы обнаружили там нечто необычное?
— Леди Виржиния, простите великодушно, но вы уже с полчаса стоите тут, камень камнем. Не случилось ли чего? Если вам дурно стало или еще что приключилось, вы скажите — чем смогу, тем и помогу.
К слову, это была вовсе не моя вина. Просто с самого утра все в кофейне пошло не так. Присланные из лавки Аустера лилии источали такой тяжелый запах, что он перебивал даже густой кофейный аромат. У Мэдди закружилась голова, а у меня к полудню разыгралась нешуточная мигрень. Лилии унесли, но запах остался, и почти в буквальном смысле он отравлял нам жизнь до конца дня.
— Возможно, кто-то вас пытается подставить, мистер Калле, — быстро перебил его детектив и подкупающе улыбнулся. — Не стоит нервничать. А теперь подумайте хорошенько и постарайтесь вспомнить, не отдавал ли вам Пэтси каких-нибудь вещей на хранение? Не обязательно денег. Может, это был сверток? Или коробка, или старинная книга — словом, что угодно, лишь бы туда можно было спрятать несколько банкнот.
Чем больше мы приближались к Бромли, тем тревожнее мне становилось. Может, на состояние мое повлияла погода — небо затянуло плотными тучами, будто сделанными из серого бархата. Всю дорогу я мучилась предчувствием чего-то нехорошего — или автомобиль встанет и потом с места не тронется, или разразится чудовищная гроза, или Магде станет дурно от быстрой езды… Наверно, поэтому меня совершенно не удивило то, что у ворот особняка на Спэрроу-плейс нас встретил Эллис, изрядно помятый, словно его палками отходили. Даже под глазом — и то был огромный синяк.