Поперек дорожки лежал человек, о которого он и споткнулся. Прямо перед носом Берегового было лицо, синее от света дальнего фонаря, с черными впадинами глаз и висков.
Он уверил ее, что нисколько не вредничает, и объяснил что-то про свободу и про то, что у всех людей, и у него в том числе, есть – по крайней мере, должны быть! – свои собственные дела и занятия.
– Да ну вас, – слегка обиделась Фия. – Вы все шутите!.. Так куда мы завтра пойдем? Мне правда очень надо с вами пообщаться!.. Ну… как с писателем, как говорится!
– При чем тут Береговой?! Это же… наш Береговой?! Из «Алфавита»?
Про Балашова говорили с преувеличенным сожалением. Так всегда говорят… вслед.
Алекс подошел и толкнул перед ней дверь. Маня ему улыбнулась.