– Постой, дай угадаю, – предложила писательница Покровская, как будто все это веселая игра, продолжение того спектакля, что смотрела Митрофанова весь вечер, или детектив, который она сочиняла на ходу. – Береговой не знает, из чего был убит Балашов. Так?
Люди, обернувшиеся на шум, замерли, как на стоп-кадре.
– В книжном, – выговорила она, – вы были в книжном.
Телефон опять смолк, и Колян стал нажимать кнопки – проверять сообщения, то есть делать то, что она ему сказала!..
Она так и думала – «мы». «Что мы теперь будем вести?» Хотя, понятное дело, она сама никаких концертов не вела, волновалась за кулисами, держала наготове термос с зеленым чаем и удобные разношенные мокасины, в которые он сразу мог сунуть уставшие от концертных ботинок ноги.
– Тетя Оля, – разглагольствовал Дэн, ловко орудуя ножом, луковичная шелуха летела на предусмотрительно подстеленную газетку, – лучший в мире специалист по трогательному! Вот так трогательно пишет, что за душу берет! Как возьмет, так потом и не отпускает! И думаешь – ну почему, почему я не великий артист и не певец, тогда бы она и обо мне так написала!