Затейливый чугунный указатель с готическими буквами указывал налево. Маня тронулась с места и осторожно повернула. Все няньки, словно по команде, перестали трясти коляски, вытянули шеи и проводили их глазами.
– Вроде диктовала, – вспомнил он наконец. – А я вроде записал.
– Выйдите, пожалуйста, на несколько минут, – приказал он негромко. – Мы вас позовем.
И Маня никогда не напишет ни одного слова. Даже слова «настурция».
Было ветрено и солнечно, снег, плотный, как застывший бетон, лежал по обе стороны дорожки неровными слоистыми холмами, а под ним журчало и плескалось, как будто холмы таяли изнутри.
Если бы она согласилась, ничего дальнейшего не случилось бы, и жизнь, должно быть, в очередной раз повернула бы в какую-нибудь совсем другую сторону!