– Бежим! – выпалила она. Глаза у нее были круглые и горели. – Скорей! Надо же, какие сволочи! Теперь не отстанут!..
– Я не вовремя, что ли? – и посмотрела на Алекса. Тот кивнул. – Ну, я тогда сейчас уйду, прошу прощения, что так получилось…
– Одна, одна, – сказал из кухни Серый. – Я проверял.
– Хочешь чаю? Это чабрец, – и она кивнула на стебельки. – Матвею, мужу Марины Леденевой, присылают из Баку. У него там есть друг Ганифа, а у Ганифы есть бабушка. И она собирает чабрец в горах. Только вот я забыла, какое самое лучшее время для сбора! То ли март, то ли, наоборот, октябрь. – Она улыбнулась. – Раньше помнила, а теперь забыла, представляешь?..
Едва поспевая за ним, Алекс влетел в крохотную стеклянную кабинку, где пахло застарелым табачным дымом и типографской краской, впритык друг к другу стояли два желтых канцелярских стола, а на стенах были приколоты кое-как выдранные из журнала листки с фотографиями и текстами. Некоторые из них оказались выцветшими – по всему видно, давно висели!..
– Да не-ет, Алекс, ты чего-то не допер! То есть ты хочешь сказать, что Неточка специально решила меня на Новую отправить вместо Сосновой?! И под монастырь подвести?!