Дэн, вытянувшись в струнку, сидел на самом краешке стула.
– Вашего шефа, Сергея Балашова. Не любили?
– Есть, – сказала Маня. – Только вы мне руку сломали, я ею пошевелить не могу.
– Я?! – Полковник Никоненко так поразился, что даже остановился, и Митрофанова чуть не ткнулась в него носом. – Манюня, жаль моя, разве я сейчас что-нибудь говорил?! Разве я хоть одно слово произнес?! Я молчу, как рыба об лед, после тяжелого трудового дня! И гуляю я здесь только за ради моциона, и чтоб водитель мой меня не засек и жене не вякнул, что я сразу двух красивых на улице подцепил! Ведь так дело обстоит, Манюня?!
– Я пытаюсь вызволить твоего друга из кутузки, – вежливо напомнил Алекс.
– А, чтоб тебя!.. – Колян выдернул из-под оттоманки портфель и вывернул его на пол. Посыпались ручки, прокладки, зеркальце, крем для губ, записная книжка, права, ключи от машины и еще что-то, очень мирное и всегдашнее. Последним вывалился телефон.