Вся ее одежда была мятой, как будто она в ней спала, влажной, дурно пахнущей, в бурых пятнах крови и мелкой стеклянной крошке.
– Маня, – спросила Катя Митрофанова, когда тормозные огни его крокодилистой машины мигнули в последний раз и пропали, – куда мы с тобой влипли?..
С ужасающей бесцеремонностью он открыл багажник ее обожаемого «Купера», порылся в нем – Митрофанова с разгону все продолжала говорить, – выудил полотенце, забрал у нее пакет и обернул его в полотенце.
– Я сыт, – сказал Алекс, чтоб разозлить ее, – прелестная женщина накормила меня щами, котлетами и компотом.
Девушка-эльф прыснула со смеху, замотала коротко стриженной головой и прикурила от необыкновенной зажигалки, извлеченной из недр странных черных одеяний.
– Так, – опять сказала Поливанова и вцепилась в свою многострадальную прическу. Глаза у нее горели лихорадочно. – Так. Это все никуда не годится. Бред и чепуха на постном масле. В этом нужно разбираться. Прямо сейчас.