Так что если Крошку зовут как-нибудь по-другому, я не виноват.
(Убытки Залбштейн два года вычитал из зарплаты Бродского.)
— Познакомься, — говорит Тамаз. — наши друзья из ГДР.
— Иди домой, Котэ! — сказал он. — Тебя никто за писателя не считает!
— Но курица же птица, а птицу едят руками!
— Не угостите сигаретой? — спросил я. — А то я бросил, специально не покупаю.